Обычай как источник советского государственного права

Нормальное функционирование общественных отношений и связей не всегда требует прямого государственного воздействия. Нередко эффективными оказываются механизмы саморазвития и саморегулирования. Последние присущи общественно-поли­тической жизни социализма,¹ проявляются и в государственном строительстве. Соци­альный опыт прошлого, современная практика могут вырабатывать такие образцы поведения, которые содержат «рациональные зерна» и поэтому в ряде случаев допу­стимы в новых условиях. Все сказанное делает небезынтересным обращение к тако­му нетрадиционному для современного социалистического общества источнику права, каким является обычай.

Вопрос об обычае как источнике советского (в том числе и государственного) права дискуссионен. Отдельные авторы считают, что в этом качестве он вообще не применяется ни в Советском Союзе, ни в зарубежных социалистических странах.² В учебниках и курсах по советскому государственному праву обычай чаще всего не упоминается либо его роль как источника государственного права прямо отрицает­ся.³ В то же время В. Ф. Коток, а затем и Б. А. Страшун обращают внимание на значительное использование в практике советского государственного строительства правовых обычаев.⁴

Различно и понимание содержания правового обычая.⁵ Наиболее приемлемо его определение как общеобязательного правила поведения, соблюдаемого в установлен­ных случаях гражданами, должностными лицами и государственными органами в силу целесообразности, традиции или привычки и обеспечиваемого мерами государст­венной защиты.

Правовые обычаи есть особая разновидность общегражданских обычаев, дей­ствующих в обществе. Их содержание образуют конкретные правила, предписываю­щие строго определенную линию поведения в тех или иных ситуациях. Устойчивость, повторяемость социальных отношений и связей вызывают возникновение в индиви­дуальном, групповом и массовом общественном сознании определенных стереотипов поведения. Утверждение, что обычаи всегда принадлежат прошлому,⁶ излишне кате­горично. Однообразное повторение тех или иных ситуаций в течение длительного вре­мени может вызвать появление известного образца поведения (социальной нормы) как бы естественным путем.

Правовые обычаи чаще всего прямо не зафиксированы в нормах действующего законодательства. Однако это не дает безусловных оснований утверждать, что для их применения в обязательном порядке необходима прямая отсылка к ним закона.⁷ Правовой обычай действует и с «молчаливого согласия» законодателя.

Обычай часто выполняет правовосполнительную роль и применяется в случае пробелов в законодательстве, неурегулированности нормами права тех или иных об­щественных отношений. По своей сути государственно-правовой обычай направлен на регламентацию таких социальных отношений и связей, которые составляют пред­мет данной отрасли права или же непосредственно с ним связаны.

Роль обычая в каждой отрасли права различна. В советском государственном праве сфера его распространения ограничена. Здесь отчетливо проявляется следую­щая закономерность: чем совершеннее по всем параметрам законодательство (в том числе и под углом зрения беспробельности), тем меньше роль и сфера действия обы­чая. В условиях социализма приоритетной формой права был и остается норматив­ный акт. Значение обычая как непосредственного регулятора государственных отно­шений невелико, однако игнорировать его нельзя. Значительно шире роль обычая как одного из источников (каналов) формирования норм государственного права (например, принятие правовых актов о государственной или национальной символи­ке, праздничных, знаменательных и памятных днях).

Возникновение и развитие многих правовых обычаев было связано с формиро­ванием устойчивых, повторяемых общественных отношений и первоначально не за­фиксированных и даже не упомянутых в нормах права. Это, к примеру, обычаи, свя­занные с образованием и деятельностью Советов старейшин Верховного Совета СССР, Верховных Советов союзных и автономных республик.⁸ Указанные Советы были соз­даны практикой функционирования высших органов государственной власти с целью предварительного решения вопросов, относящихся к проведению сессии. Впоследст­вии их статус нашел отражение в законе — Регламенте Верховного Совета СССР, Регламентах Верховных Советов союзных и автономных республик. Многократное повторение фактических обстоятельств в определенных ситуациях приводит к тому, что правило поведения закрепляется и выступает как образец. По поводу таких случаев К. Маркс писал: «Если форма просуществовала в течение известного времени, она упрочивается как обычай...».⁹

Организационная практика проведения первых сессий Советов народных депутатов нового созыва с учетом старинного обычая уважения старших по возрасту
лиц, обладающих большим жизненным опытом и имеющих соответствующие заслуги,
выработала норму о порядке открытия первой сессии каждого нового созыва. Так,
уже первая сессия Верховного Совета СССР первого созыва (12—19 января 1938т.)
была открыта старейшим депутатом.¹⁰ Первоначально первые сессии высшего органа
государственной власти открывались на совместных заседаниях палат, но впоследствии они стали открываться на раздельных заседаниях Совета Союза и Совета На­циональностей. Обобщив опыт работы Верховного Совета СССР, законодатель уста­новил, что на первой сессии вновь избранного государственного органа первое засе­дание в каждой из палат открывает по поручению Совета старейшин один из ста­рейших депутатов, который ведет заседание до избрания Председателя палаты.¹¹ В отношении верховных и местных Советов указанное правило переросло рамки установившегося обычая и было зафиксировано в соответствующих регламентах и иных источниках права. Процедура открытия сессии высшего постоянно действующе­го законодательного, распорядительного и контрольного органа государственной власти будет уточнена в новом Регламенте Съезда народных депутатов СССР и Вер­ховного Совета СССР, издаваемом в соответствии со ст. 127 Советской Конституции. На основе практики работы Верховного Совета СССР сформулированы также правила, касающиеся процедуры деятельности высшего органа власти, его палат, Президиума, постоянных, комиссий. Регламенты заседаний Совета Союза и Совета Национальностей первоначально принимались на каждой сессии и были чрезвычайно лаконичными.¹² В 1974 г. был разработан Регламент заседаний Верховного Совета Союза ССР, утвержденный постановлением высшего органа государственной  власти.¹⁸ Указанный акт состоял всего из 16 статей, и в нем были отражены далеко не все основные процедурно-процессуальные вопросы. Достаточно подробно процедура работы высшего органа государственной власти зафиксирована в Регламенте Верховного Совета СССР 1979 г., принятом в форме закона и действовавшем до 1989 г. Созда­ние указанных актов связано с развитием демократических, коллективистских начал в общественно-политической жизни, возрастанием роли представительных органов. Процесс выработки императивного правила, имеющего официальное значение, шел, | таким образом, по схеме — от повторяющейся, устойчивой практики деятельности высшего органа власти через правовой обычай к законодательной норме.

Правовой обычай регулирует и состав Президиума Верховного Совета СССР. В него входят только депутаты. Исходя из принципа разделения труда и компетенции между органами власти и управления, в целях эффективного осуществления Президиумом контрольных функций в состав последнего не включаются глава пра­вительства, его заместители, руководители министерств и некоторых других органов, хотя прямого запрета на этот счет в законодательстве того периода не было.¹⁴ При­мечательно, что еще в 1919 г. В. И. Ленин, обобщив определенный опыт советского строительства, требовал не вводить в состав Всероссийского центрального исполни­тельного комитета РСФСР «всех наркомов (в том числе председателя СНК) и замнаркомов».¹⁵ Ленинское требование созвучно решениям XIX Всесоюзной партийной конференции и внеочередной двенадцатой сессии Верховного Совета СССР одиннад­цатого созыва об ограничении круга должностных лиц. и руководителей, которые мо­гут быть народными депутатами СССР. Эта социальная норма была выработана практикой советского государственного строительства. В данном аспекте она явля­ется общеобязательной и уже длительное время неуклонно соблюдается.

В соответствии с обычаями и традициями, утвердившимися в государственном строительстве, решается и вопрос о представительстве союзных республик в Прези­диуме Верховного Совета СССР. Ст. 118 Советской Конституции говорит о включе­нии в состав этого органа пятнадцати заместителей Председателя — по одному от каждой республики. Ныне такими заместителями являются председатели Верховных Советов союзных республик, являющиеся народными депутатами СССР (с 1938 по 1988 г. — Председатель Президиума высшего республиканского органа власти).¹⁶

Порядок голосования в высших органах государственной власти определяется утвердившимися обычаями.¹⁷ Обычно голосование производится традиционно — путем поднятия и опускания руки. В зарубежных странах применяются и другие способы (формы), например, в Великом национальном собрании Румынии оно может произ­водиться черными (белыми) шарами или бюллетенями. В Сейме Польши — с по­мощью электронных устройств.¹⁸

На основе обычаев регулируется деятельность постоянных и других комиссий высшего органа государственной власти и его палат, Парламентской группы СССР.

Примечательно, что норма-обычай была зафиксирована и в Конституции Рос­сийской Федерации 1918 г. Статья 66 (гл. 14, разд. 4) провозглашала, что «выборы производятся, согласно установившимся обычаям, в дни, устанавливаемые местными Советами». В современных условиях выборы производятся в торжественной, празд­ничной обстановке и в нерабочие дни недели.

С учетом существования тех или иных традиции и обычаев могут приниматься и отдельные законодательные акты. Так, 15 марта 1946 г. был принят общесоюзный закон о преобразовании Советов Народных Комиссаров в Советы Министров и на­родных комиссариатов — в министерства. Цель подобной меры, как отмечалось на сессии Верховного Совета СССР, — необходимость приведения в соответствие наиме­нований органов государственного управления с общепринятыми, традиционными.¹⁹

Нормы права закрепляют и пропагандируют многие прогрессивные обычаи и традиции, содействуют внедрению последних в быт, общественно-политическую, соци­ально-культурную и производственную сферы. С глубокой древности известен инсти­тут воинской присяги. Первоначально он свидетельствовал о верности воинов князю, графу, императору, другому монарху, об их готовности храбро сражаться с врагами, иностранными поработителями. На процедуру принесения присяги и ее содержание важное значение оказывают военные и национальные традиции. Великая Октябрьская социалистическая революция изменила классовую суть подобного института. Прине­сение присяги советскими военнослужащими—одно из важнейших и знаменательных событий воинской жизни и имеет поэтому большую воспитательную, морально-поли­тическую ценность. Статья 7 Закона СССР о всеобщей воинской обязанности от 12 октября 1967 г. установила: «Военнослужащие и военнообязанные принимают военную присягу на верность своему народу, своей Советской Родине и Советскому правительству».²⁰ Ее принесение при вступлении в ряды Вооруженных Сил СССР вы­ражает готовность граждан выполнять обязанности перед государством и обществом в соответствии со ст. 62—63 Конституции СССР. Текст присяги утверждается Указом Президиума Верховного Совета СССР.

Утверждению высоких нравственных и гуманистических ценностей в медицине служит институт присяги врача Советского Союза. По своей сути это торжественное обещание, которое в соответствии со ст. 13 Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о здравоохранении приносят советские граждане, окончившие высшие медицинские учебные заведения и получившие звание врача. Ее ритуал опи­рается на старинные традиции и обычаи, веками утверждавшиеся среди лиц, профес­сионально занимавшихся врачеванием. Текст присяги и порядок ее принесения опре­делены Президиумом Верховного Совета СССР.²¹

Присяга обязывает лиц медицинской профессии руководствоваться нормами коммунистической морали и всегда помнить о высоком призвании врача, его ответ­ственности перед народом и Советским государством. Она содержит основные этиче­ские и деонтологические требования, предъявляемые к моральному облику и деятель­ности врача. Ее принесение происходит в торжественной обстановке и завершается исполнением Государственного гимна СССР и Государственного гимна союзной рес­публики. Согласно Положению от 26 марта 1971 г. молодой специалист, подписывает текст присяги, который хранится в его личном деле. Об этом же производится отмет­ка в дипломе об окончании вуза, в него вкладывается текст присяги, напечатанный на специальном бланке.

В современных условиях содержание присяги надо пропагандировать значи­тельно шире, чем это имеет место, с целью пресечения правонарушений, профессио­нальной недобросовестности медиков. Поэтому текст присяги надо вывешивать на видных местах в клиниках, больницах, амбулаториях, санаториях, и с ним должны быть ознакомлены не только медицинские работники, но и пациенты, больные. Факты нарушений присяги после тщательной проверки должны предаваться гласности, до­водиться до сведения общественности и медицинских кругов и приводить в зависи­мости от их характера и последствий к серьезным выводам, включая привлечение к юридической ответственности.

Целесообразно также обсудить вопрос о введении института присяги и для лиц юридической профессии. Подобная практика существует в ряде зарубежных социали­стических стран.

В соответствии с давними традициями и обычаями в законодательстве закрепле­ны символы Союза Советских Социалистических Республик — Государственный герб, Государственный флаг, Государственный гимн (разд. VIII Конституции СССР). Они выражают революционную и гуманистическую природу государства нового историче­ского типа. Указанные отношения урегулированы в специальных положениях, утвер­жденных сначала указами Президиума Верховного Совета СССР, а затем и отдельными законами.²² Учитывая важность регулируемых отношений, их связь с политикой и идеологией, целесообразно утверждать положения, посвященные отдельным госу­дарственным символам (герб и флаг), непосредственно законом. Лишь применитель­но к Государственному гимну СССР, исходя из предписания ст. 171 Советской Кон­ституции, процедуру статуирования нормативного акта следует оставить без измене­ний (положение — указ — закон). По традиции, ставшей ныне правовой нормой, текст и музыкальная редакция Гимна утверждаются Президиумом Верховного Сове­та СССР.

Целям всемерной пропаганды советских традиций и обычаев служат созданные при многих Советах Министров союзных и автономных республик, ряде исполкомов местных Советов специальные комиссии (советы) по традициям, праздникам и обря­дам. Главная задача этих формирований — координация деятельности государствен­ных органов и общественных организаций по изучению, обобщению г. распростране­нию советских традиций и обычаев, проведению праздников, внедрению обрядов и ритуалов как важного средства утверждения норм и ценностей социалистического образа жизни, воспитания граждан на революционных, боевых и трудовых традициях народа, в духе патриотизма и интернационализма.²³

Активно работают подобные органы на Украине. Направляет их деятельность Комиссия по советским традициям, праздникам и обрядам при Совете Министров УССР. Разработаны методические рекомендации и сценарии торжественного вруче­ния паспорта, торжественной регистрации брака и новорожденных.²⁴ В нормативных актах различной юридической силы сказано о необходимости проведения торжествен­ной, праздничной церемонии при получении гражданами орденов, медалей, других государственных наград, дипломов и свидетельств об образовании, многих докумен­тов, выдаваемых органами загса.

С учетом принятых в обществе обычаев и традиций нормы права устанавливают государственные всенародные и профессиональные праздники, знаменательные и па­мятные дни. В Основах законодательства Союза СССР и союзных республик о труде зафиксировано восемь праздничных нерабочих дней, являющихся всенародными праздниками,²⁵ в том числе отмечаемые по установившейся традиции День междуна­родной солидарности трудящихся и новогодний праздник. Возникший в советской школе обычай отмечать 1-е сентября как день начала нового учебного года, в 80-е годы перерос во всенародный праздник просвещения с широкой гуманистической на­правленностью. Эта традиция нашла отражение и в законодательстве: 1-е сентября объявлен Днем знаний и Днем учителя.²⁶

Важнейшие праздничные и памятные дни, отмечаемые в Советском государстве, систематизированы в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 1 октября 1980 г.,²⁷ утвержденном законом.

Во всех союзных республиках следует издать законодательные акты о празд­ничных и памятных днях, в которых с учетом утвердившихся в общественном сознании, сфере быта, культуры, производства обычаев и традиций зафиксировать крупные республиканские национальные и массовые местные праздники, уже отмечаемые граж­данами, общественностью, трудовыми коллективами (дни основоположников нацио­нальной демократической культуры, праздники первой борозды и урожая и др.). Так, в Российской Федерации с 1986 г. в ряде городов усилиями общественности проводится Праздник славянской письменности, в Армении традиционно отмечается Праздник переводчика, в Латвии намечено регулярно проводить Праздник языка.²⁸

Обычай торжественно, в праздничной обстановке отмечать народный, револю­ционный и другой праздник, закрепленный в нормативном акте, не утрачивает свой первоначальный смысл, но зато получает государственное одобрение и поддержку, подкрепленную общественными усилиями.

Еще в древности во всех государствах возник и упрочился обычай отмечать наградами и званиями героизм, воинскую доблесть, трудовой энтузиазм и сноровку. В нашей стране для признания заслуг отличившихся граждан и коллективов действу­ет разнообразная система мер государственного поощрения как в общесоюзном масштабе, так и в союзных и автономных республиках (установлены и присваивают­ся общесоюзные и республиканские почетные звания, премии и т. д.). При этом учреждение орденов и медалей, установление почетных званий СССР — прерогатива Верховного Совета СССР, а осуществление награждений — Президиума этого органа. Порядок представления к общесоюзным наградам и их присвоения урегулирован в Общем положении об орденах, медалях и почетных званиях СССР от 3 июля 1979 г. с последующими изменениями.²⁹

Обычай увековечивания памяти выдающихся людей (граждан СССР, а также иностранцев), коллективов, прославивших Отчизну и способствовавших ее процвета­нию, выражается в различных формах — в сооружении скульптурных композиций, монументов, бюстов, мемориальных досок, барельефов, надгробий, в бережном от­ношении к последним и т. д. Он играет важную роль в патриотическом и интерна­циональном воспитании, в формировании социально активного гражданина и поэтому находит отражение в правовых актах.

В целях расширения демократизации и гласности процесса увековечения памяти государственных, политических и общественных деятелей, специалистов народного хозяйства, науки, культуры, искусства, героев и военачальников необходимо осуще­ствить новую редакцию Указа Президиума Верховного Совета СССР от 11 сентября 1957 г. «Об упорядочении дела присвоения имен государственных и общественных деятелей административно-территориальным единицам, учреждениям, организациям и другим объектам»³⁰ и добиться неукоснительного его выполнения. Возможно и создание нового законодательного акта по данному вопросу. Однако принятие закона об исторических названиях вряд ли целесообразно.³¹ Изменение названий городов, Других административно-территориальных единиц, географических названий должно проводиться, как сказано в вышеупомянутом Указе, «в исключительных случаях» и лишь по ходатайству государственных и общественных организаций, трудовых кол­лективов и граждан. Проекты решений о переименовании устоявшихся названий обя­зательно надо выносить на широкое или местное обсуждение, в ряде случаев — на референдум. Целесообразно проведение по этим вопросам общественных дискуссий, а в высших органах государственной власти — дебатов. При любых обстоятельствах принятое решение должно учитывать общественное мнение. Любые ошибки здесь чреваты политико-идеологическими издержками. Практика прошлого, когда осущест­влялось массовое и не всегда оправданное переименование населенных пунктов (в том числе и крупных городов с многовековой историей), предприятий, учреждений, учеб­ных заведений, географических объектов без предварительной научной экспертизы и вне зависимости от реального мнения трудящихся, нанесла ущерб историческому и нравственному самосознанию народов и никогда не должна повториться. Процесс выработки и принятия государственных решений в этой сфере должен проходить в условиях широкой гласности, находиться под общественным контролем и опираться на правовые нормы.

Широкое распространение новых советских обычаев и традиций наряду с под­держкой государственными органами и общественностью тех прогрессивных форм и институтов, которые достались нам от прошлого, повышает эффективность политико-воспитательной работы, способствует передаче общественных идеалов новым поколе­ниям, выступает средством социализации личности. В целом же отношения в этой сфере развиваются на основе саморегулирования и не требуют широкого правового опосредования.

Нормы обычного права действовали до Великой Октябрьской социалистической революции наряду или вместо писанного права во многих регионах Российского го­сударства, причем очень широко в Средней и Центральной Азии, Закавказье, Сибири, Руководство большевистской партии и Советской республики, учитывая реальное по­ложение дел на местах, в том числе и уровень национального самосознания, 20 нояб­ря 1917 г, приняло «Обращение к трудящимся мусульманам России и Востока», где подчеркивалось: «Отныне ваши верования и обычаи, ваши национальные и культур­ные учреждения объявляются свободными и неприкосновенными».³² Чтобы обеспечить преемственность в общественном развитии и не допустить «забегания вперед», орга­ны революционной власти на определенном этапе допускали использование отдельных норм обычного права и традиционных учреждений, понятных массам трудящихся, прежде стоявших вне политики. Упразднив многие старые государственные учрежде­ния и социальные регуляторы, Советское государство внимательно отнеслось к спе­цифическим условиям культуры, быта, образа жизни народов Востока. Так, допуска­лось существование ряда традиционных институтов, близких их образу национальной жизни в тот период, — аксакальство (старейшинство), суды казиев, биев и др.

Примечательно, что Конституции Бухарской Народной Советской Республики (ст. 7) и Хорезмской Народной Советской Республики (ст. 9), принятые соответст­венно в 1921 и 1923 гг., гарантировали осуществление гражданами их обычаев и тра­диций, если последние не нарушали единства и принципов нового общества. Вплоть до середины 20-х годов просуществовали в отдельных местностях Средней Азии суды казиев и биев, разбиравшие дела по нормам адата и шариата.³³ Эти суды рассмат­ривали в основном имущественные и брачно-семейные дела.

Нормы обычного права применялись при разборе жалоб (споров) между граж­данами в ряде государственных учреждений, а также при установлении натуральных налогов.³⁴ Постепенно подобные консервативные нормы вытеснялись из общественной и государственной практики, сферы семейно-бытовых отношений. Однако, как пока­зали недавние события в ряде закавказских и среднеазиатских республик, элементы старого общественного сознания могут воспроизводиться и в современных условиях. Это создает питательную среду для существования таких негативных явлений, чуж­дых социалистическому образу жизни, как национализм, протекционизм, кумовство, слепое подчинение начальнику и старшему по возрасту. Распространение этих соци­альных отклонений, не совместимых с принципами нового общества, самым отрица­тельным образом повлияло на состояние социалистической законности и государст­венной дисциплины, на нравственную атмосферу, уровень жизни населения.

Советское государство использует целый комплекс социально-экономических, идейно-воспитательных, профилактических и организационно-правовых мер для борь­бы с патриархально-родовыми и феодальными обычаями (многоженство, калым, при­нуждение женщины к вступлению в брак или воспрепятствование к вступлению, кров­ная месть) либо опасными привычками (употребление наркотиков).³⁵ В этих целях надо более активно использовать общественное мнение, работу трудовых коллекти­вов, общественных организаций, важная роль отводится и правоохранительным органам.

Нормы права призваны раскрыть весь свой потенциал в борьбе с подобными обычаями. Советское уголовное законодательство, например, всегда предусматривало санкции за совершение преступлений, составляющих пережитки местных обычаев. Впервые уголовная ответственность за подобные деяния была установлена в 1923 г. в Азербайджанской ССР. Ныне такая ответственность предусмотрена УК большин­ства союзных республик. В УК РСФСР эти составы преступлений выделены в спе­циальную главу «Преступления, составляющие пережитки местных обычаев» (ст. 231 — 236), которая в свете проводимой реформы уголовного законодательства также нуждается в совершенствовании.

*Доцент Саратовского юридического института, кандидат юридических наук.

¹См.: Материалы XIX Всесоюзной конференции Коммунистической партии Советского Союза. М., 1988. С. 38, 118—119.

²См., напр.: Шебанов А. Ф. Форма советского права. М., 1968. С. 47—48; Лучин В. О. Источники советского государственного права. Куйбышев, 1976, С. 35; Зивс С. Л. Источники права. М., 1981. С. 152—161; Юридический энциклопе­дический словарь /Под ред. А. Я. Сухарева. М., 1984. С. 208.

³Лепешкин А. И. Курс советского государственного права. М., 1961. Т. 1, С. 63—69; Советское государственное право /Под ред. Е. И. Козловой. М., 1983. С. 16—19; Советское государственное право /Под ред. С. С. Кравчука. М., 1985, С, 24—26.

⁴Коток В. Ф. О предмете и источниках конституционного права социалисти­ческих  стран//Конституционное право социалистических стран /Под ред. В. Ф. Котока и Н. П. Фарберова. М., 1963. С. 97—105; Страшун Б. А, Роль конституционных обычаев в реализации Основного Закона СССР // Теоретические вопросы реали­зации Советской Конституции / Под ред. Б. Н. Топорнина. М., 1982. С. 32—34. См. также: Разумович Н. Н. Источники и форма права // Советское государство и право. 1988. № 3. С. 24—25.

⁵См., напр.: Голунский С. А. Обычай и право//Советское государство и право. 1939. № 3. С. 46—55; Кулажников М. Н. Право, традиции, обычаи в со­ветском обществе. Ростов н/Д, 1972; Токарев Б. Я. Советское право и обычаи в их связи и развитии: Автореф. канд. дис. Саратов, 1972; Зыкин И. С. Обычай в советской правовой доктрине // Советское государство и право. 1982. № 3. С. 127—131, и др.

⁶См.: Стучка П. И. .Обычное право//Энциклопедия государства и права: В 3 т. /Под ред. П. И. Стучки. М., 1927. Т. 3. С. 101; Шебанов А. Ф. Указ. соч. С. 47—48; Правотворчество в СССР /Под ред. А. В. Мицкевича. М., 1974. С. 131.

⁷Денисов А. И. Советское государственное право. М., 1947. С. 51; Вильнянский С. И. Обычаи и правила социалистического общежития // Учен. зап. Харьковск. юрид. ин-та. Вып. 5. 1954. С. 10—11; Марксистско-ленинская общая теория государства и права: Социалистическое право / Под ред. Е. А. Лукашевой и др. М., 1973. С. 341; Теория государства и права /Под ред. А. И. Дени­сова. М., 1972. С. 405; Лукьянова Е. А. Закон как источник советского государ­ственного права. М., 1988. С. 13.

⁸Об этом см.: Коток В. Ф. Указ. соч. С. 99—100.

⁹Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 25, ч. II. С. 357.

¹⁰Первая сессия Верховного Совета СССР: Стенограф, отчет. М., 1938. С. 7—10; Первая сессия Верховного Совета СССР (одиннадцатый созыв). М., 1984. С. 3—5, 10—12; Верховный Совет СССР /Отв. ред. М. П. Георгадзе. М., 1975. С. 62.

¹¹Регламент Верховного Совета СССР от 19 апреля 1979 г.//Ведомости Верховного Совета СССР. 1979. № 17. Ст. 272.

¹²Первая сессия Верховного Совета СССР. С. 13, 48—50.

¹³Заседания Верховного Совета СССР девятого созыва (первая сессия). М., 1974. С. 75—78.

¹⁴В общем виде об этом см.: Первая сессия Верховного Совета СССР. С. 124; Первая сессия Верховного Совета СССР (одиннадцатый созыв). С. 40—41; Советское государственное право /Под ред. И. Е. Фарбера. Саратов, 1979. С. 287.

¹⁵Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 39. С, 333.

¹⁶Конституция СССР: политико-правовой комментарий /Под ред. Б. Н. Пономарева. М., 1982. С. 310; Верховный Совет СССР. С. 76.

¹⁷Курс советского государственного права / Под ред. А. И Лепешкина. М., 1962. Т. 2. С. 399.

¹⁸Регламент деятельности Великого национального собрания СРР // Со­циалистическая Республика Румыния: Конституция и законодательные акты / Под ред. Б. А. Страшуна. М., 1984; Ермолович П., Топорков Л. Сейм показывает характер//Известия. 1988. 24 июня.

¹⁹Заседания Верховного Совета СССР: Первая сессия: Стенограф, отчет, М., 1946. С. 85.

²⁰Ведомости Верховного Совета СССР. 1980. № 52. Ст. 1121.

²¹Об утверждении текста присяги врача Советского Союза и Положения о порядке принесения присяги: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 мар­та 1971 г.//Ведомости Верховного Совета СССР, 1973. № 13. Ст. 145.

²²Ведомости Верховного Совета СССР. 1980. № 14. Ст. 262; № 27. Ст. 539; № 34. Ст. 692; № 44. Ст. 914; 1984. № 15. Ст. 216; № 16. Ст. 231. — Кроме того, в союзных республиках могут издаваться указы о национальной символике, как это было сделано в 1988 г. в Эстонии (см.: Новое время. 1988. № 30. С. 32—33).

²³Положение о комиссиях по советским традициям, праздникам и обрядам Украинской ССР: Указ Президиума Верховного Совета УССР от 1 сентября 1978 г, // Ведомости Верховного Совета УССР. 1978. № 37. Ст. 535.

²⁴ Орлик М. След на всю жизнь//Советы народных депутатов. 1984. № 9. С. 87—91; Советские традиции, праздники и обряды: опыт, проблемы, рекомен­дации /Под ред. М. А. Орлик. М., 1986. С. 225—331.

²⁵Ведомости Верховного Совета СССР. 1970. № 29. Ст. 265; 1980. № 12. Ст. 214;
№ 41. Ст. 846.

²⁶Там же. 1984. № 25. Ст. 435; 1988. № 45. Ст. 701.

²⁷Там же. 1980. № 44. Ст. 914; 1986. № 41. Ст. 857; 1988. № 45_; Ст. 701.

²⁸См., напр.: Верещагин Е., Вомперский В. О майском Дне славян­ской письменности и культуры//Литературная газета. 1987. 20 мая; Петере Я. Единство равных//Правда. 1987. 16 сент.

²⁹Ведомости Верховного Совета СССР. 1979. № 28. Ст. 479; 1988. № 35. Ст. 569.

³⁰Свод законов СССР. М., 1982. Т. 1. С. 405—407.

³¹Необходим закон об исторических названиях//Литературная газета, 1987, 16 сент.

³²Декреты Советской власти. М., 1957. Т, 1. С. 114.

³³См.: Съезды Советов Союза ССР, союзных и автономных советских социа­листических республик. Т. 7. М, 1965. С. 24, 339; Хакимов М. X. Развитие совет­ской национальной государственности в Узбекистане//Правоведение. 1975. № 2. С. 39—40.

³⁴См., напр.: История Хорезмской Народной Республики. Ташкент, 1976. С. 123; История Бухарской Народной Республики. Ташкент, 1976. С. 359—360.

³⁵О борьбе с вредными обычаями прошлого на территории Советского Востока см.: Обращение II Всеузбекского съезда Советов от 20—31 марта 1927 г.// Съезды Советов Союза ССР, союзных и автономных республик. Т. 7. С. 174; Обра­щение Первого учредительного съезда Советов Таджикской АССР от 11 декабря 1926 г.//Там же. С. 331; Постановление Президиума ЦИК Хорезмской НСР о борьбе с алкоголизмом и наркоманией от 13 ноября 1923 г.//История Хорезмской Народной Советской Республики. С. 276.